Маршрутов, ведущих к институту, — два. Первый — от остановки через Аллею ветеранов. Второй путь — более приключенческий, напоминающий путешествие по Стране чудес. В зарослях за пешеходной зоной щурятся серые ступени. Местность вокруг покрыта не сказочными незабудками, а грозными корнями деревьев. Завершает «зачарованный лес» строгая калитка из рабицы. Она же открывает вход в университетский двор.

Двухэтажная постройка из керамического красновато-коричневого кирпича, не то от времени, не то от водостойкой краски покрывшегося белесыми узорами, появилась на ул. Большой Змеевской (Аванесова) в 1909 году. На старом недатированном снимке здание. Рядом нет других домов. Лишь холм, дорога, лес и трава.

Заместитель директора Института архитектуры и дизайна по учебно-воспитательной работе (УВР) Михаил Диндиенко уверяет: «Точка, на которой стоит строение, до сих пор одна из самых высоких в Барнауле. Выше, в пределах 252 м над уровнем моря, в городе только мясокомбинат на проспекте Космонавтов».

У сооружения есть возведенный годом раньше двойник на ул. Чкалова, 194. Сначала он предназначался для мужской прогимназии с программой младших классов, а в 1987 году перешел Центру детского творчества Центрального района. Архитектор типовых «близнецов» неизвестен.

Сперва здание на Горе пустовало. С 1913 года, после переименования улицы Большой Змеевской в Троицкую, в них расположилось четырехклассное училище. Городская дума присвоила учебному заведению именование «В память 300-летия Дома Романовых».

1 ноября 1920 года в здании заработала Алтайская губернская школа III Интернационала, или Коминтерна, с детским садом и интернатом на 50 человек. Она была опытно-показательной. Воспитанники вместе с педагогами, которые внедряли творческие методы обучения, исследовали край, ходили в походы и экспедиции.

Археограф Любовь Ермакова в календаре знаменательных и памятных дат «Барнаульский хронограф», изданном в 2010-м, рассказывает: «В школе им. Коминтерна велся специальный курс «Алтаеведение», действовал «Алтайский кружок», где учащимся давали знания по естествознанию и этнографии Алтая. С 1922 года школа проводила ежегодные летние экспедиции в Горный Алтай. Одним из направлений экспедиционных исследований было изучение быта и культуры алтайцев. Руководил работой по этнографии и антропологии Андрей Анохин».

Участники научных путешествий успели записать детский фольклор алтайцев, исторические предания, сатирические произведения, тексты песен, зарисовать орнаменты по дереву, железу и коже.

Педагоги школы III Интернационала также преподавали ученикам родной язык, литературу, географию, химию, физику, математику, живопись и пение. Обязательным было изучение эсперанто под руководством выпускников Петербургского университета и Московских курсов. Всего обучение длилось 9 лет.

После ликвидации в 1930 году коминтерновского учреждения здание перешло Высшей начальной школе имени Ивана Тургенева. По словам краеведа Данила Дегтярева, она могла размещаться в строении в течение десятилетия. В конце 1940-х здесь обосновалось следующее учебное заведение — начальная школа № 67, просуществовавшая до позднесоветского времени. Со второго по пятый класс там учился алтайский архитектор Владимир Антоненко.

Архитектор смеется: «В полуподвале бывшего училища жили отъевшиеся крысы. Одноклассник заметил одну, похожую на шар. Мы встали около нее и глазели, а животное просто не могло сдвинуться с места. Позже крысу, завернутую в газету, подложили в сумку девчонке. Слез из-за нас, балбесов, было много!»

После закрытия школы № 67 каменное здание опустело. Бывшее училище несколько раз горело. Последний пожар пришелся на середину – конец 1980-х годов. Постройка пришла в упадок и внутри поросла деревьями.

В 1990-х мэрия выделила заброшенные площади депутату-экологу Виктору Ревякину. Раздобыв финансирование, он отремонтировал строение и перевез в аудитории Институт архитектуры и дизайна. Сгоревшее крыло здания было восстановлено и усилено металлическим каркасом под крышу. С техническим университетом помещения поделил НИИ урбанистики и природопользования.

Михаил Диндиенко вспоминает: «В 1995 году институт открыл первую специальность. Здание на Горе оказалось для нас спасением, даже несмотря на полукриминальную обстановку в районе. Тогда требовалось улучшить состояние кабинетов, поэтому декан Сергей Поморов пошел по инстанциям и вскоре получил деньги от края. Ремонтом «по бартеру» занимался заринский «Коксохимстрой». Рабочие, заехавшие в конце августа, обещали управиться к сентябрю. В итоге успели только сломать часть помещений. Так, первые аудитории мы получили лишь через два месяца».

Каменный памятник архитектуры, расположенный вблизи трамвайной линии и опоясанный изумрудно-зеленым забором, служил образованию всегда. Архитектор Алексей Квасов, окончивший ИнАрхДиз, считает: «Правильные пропорции и богатый рельеф фасада выгодно выделяют здание на фоне других построек. Вытянутый по вертикали строй фасада с большими оконными проемами подчеркивает общественное назначение объекта».

Дом в стиле кирпичной эклектики действительно отличается от окружающей застройки. Макушка его фасада наряжена в «шапку-ушанку», состоящую из карниза и каменных ризалитов. Плотный «головной убор» защищает строение от морозной зимы и палящего зноя и придает своеобразный шарм.

Сквозь дымную пелену краски, опоясывающую кирпичи, проступают черные супрематические квадраты. Они выполняют важную функцию: заслоняют неудавшиеся шедевры вандалов-граффитчиков.

Большое количество окон со всех сторон делает строение по-марсиански неземным. Десятки вытянутых «инопланетных глаз», в чьих стеклянных радужках сверкает солнечный свет и отражаются бегущие облака, пристально наблюдают за прохожими. Для антуража не хватает летающей тарелки. Зато на заднем дворе возвышается телевышка.

Оба крыльца, ведущие к парадным, настолько массивны и высоки, что напоминают трапы круизного лайнера. «Корабль» необычный, прямо на входе гости попадают в просторную, выдвинутую вперед «капитанскую каюту», которую по-свойски именуют тамбуром.

Сам командир импровизированного судна, кажется, застеснялся и спрятался, но вот «штурвал», замаскированный под дверную арку, с собой в укромное местечко прихватить не смог. Арочная конструкция с разветвленным наружным декором действительно похожа на руль, и тот, кто видит его впервые, невольно задумывается: крутится ли?

Традиционно на верхней ступени, под полукруглым элементом, фотографируются выпускники института.

Крохотный тамбур за главным входом почти сразу перерастает в вытянутый холл. Если туда войти, то на глаза попадется вахта, расположенная прямо по курсу и отделенная от коридора высокой перегородкой с толстым стеклом вверху. Массивная лестница поодаль от деканата в поле зрения не попадает. Ее замечаешь лишь краем глаза и даже не оборачиваешься, а идешь вперед. Тем не менее потом, поднимаясь на второй этаж, внимательно рассматриваешь тяжелые ступени и гадаешь, из чего они.

Под ногами — половая рейка приглушенного морковного оттенка, который контрастирует с бело-голубыми стенами и придает помещениям настоящей университетской солидности. Холл хорошо освещен солнечными лучами благодаря высокому окну и большой глубине помещения.

Член союза художников России Николай Зайков делится: «Корпус наполнен творчеством, работается в нем хорошо. Хотя «начинка» сооружения полностью изменена, пропорции помещений соблюдены. Высота, ширина и глубина не такие, как в новостройках. Относится это не только к стенам, потолкам и полам, но и к окнам с арочным завершением. На мой взгляд, интерьерные штрихи — ключ к пониманию атмосферы здания».

Коридор намного темнее. Свет дотягивается до его концов и чуть виднеется в комнате охранника. Когда дверь вахтерской комнаты приоткрыта, ленивое солнце вальяжно выползает наружу. В переходе висят разноцветные работы. Среди них и черно-белые фактуры, и красочные геометрические композиции.

Учебные аудитории нижнего этажа похожи друг на друга. В каждой побеленные потолки и стены, заполненные огромными чертежами, досками для мела. В просторных кабинетах нет эха, плотный пол не скрипит. «Под рейкой лежат мощные плахи толщиной 7 см, состыкованные на клиньях. Это не современный паз-гребень, а выдолбленные выемки со вставленными в них клиньями», — объясняет архитектор Михаил Диндиенко.

Посреди аудиторий стоят парты, мольберты, постановки. Из углов понимающе глядят гипсовые головы. Они прячут за собой белоснежные шары, кубы, конусы и вазы. Наверху кабинеты организованы по тому же принципу. Единственное отличие — светло-серый пол. В компьютерном классе таится крутая лесенка, ведущая на антресоль. Студентов детали восхищают и заставляют сосредоточиться.

Потолки полуподвального этажа, тоже учебного, ниже. Часть из них укреплена столбиками. Некоторые стены аудиторий покрыты грибком. Виной тому — отсутствие ремонта. При этом заходить в классы приятно. Беспорядок в них однозначно художественный. Тут находится и мастерская, где форматор Николай Кривошеев отливает фигуры из гипса. Главное творение — кудрявая голова Давида ростом с маленького человека.

Раньше постройка отапливалась печами, располагавшимися в обоих ее крыльях. От котельной остались забитые дымоходы и несколько консолей, подпирающих потолочные балки.

Михаил Диндиенко рассказывает: «Стоявшие симметрично печи растапливались. Теплый воздух расходился по подпольным каналам, выложенным из кирпича, а затем попадал в каналы стен. Таким способом здание хорошо протапливалось».

Сейчас за тепло отвечает угольная котельная.

Десять-пятнадцать лет назад, когда у Института архитектуры и дизайна не было нового корпуса на ул. Димитрова, 73, студенты и преподаватели вуза готовили проекты по улучшению здания на Горе. Алексей Квасов разработал акварельный вариант надстройки мансардного этажа. Позже подготовил и эскизы в 3D.

Пока из нового у здания — оборудованная стадионом пристройка для спортивной школы. Постройку планируют ремонтировать в 2022 году.